| |||
|
ИСТОРИЯ ГИБЕЛИ РОСТИСЛАВА РАСС, ВОПИТАННИКА ЛЕНИНГРАДСКОГО НВМУ. Впервые я познакомился с Ростиславом Расс, когда был назначен на ПЛ «Б-69». К этому времени он был помощником командира ПЛ. Лодка стояла в ремонте на СРЗ-35. После ремонта вернулась в Полярный. Начала отработку курсовых задач. По приказу командования лодку начали готовить к дальнему походу. Плавали много, так как сдавали все задачи, чтобы войти в 1-ю линию готовности. Лодку подготовили к дальнему походу, погрузили все, что надо и не надо, укомплектовали экипаж, назначали день отхода. Но получилось как всегда, поход отменили! Здесь я остановлюсь подробно. Команда была вся на борту лодки, лодка была подготовлен к бою и походу, вахта по готовности 2 стояла на местах, командир ходил по пирсу около тумбы с телефонами – ждал сигнала от оперативного дежурного Подводных Сил. Но «Добро» не было получено. Вместо этого на пирсе появилась комиссия штаба Северного Флота, проверила лодку на предмет готовности к дальнему походу и отменила выход. По какой причине не знаю. После этого мы заступили в так называемую готовность по флоту на месяц. Это значит: уволнения запрещены личному составу и офицерам. Все офицеры маялись дурью в каютах на береговой базе и пили казенный спирт, так называемое «шило», так как на Северном Флоте был установлен «сухой закон» – это было еще одно идиотство. И что еще интересно, квартиры офицеров были в 5 минутах хода от причалов, где стояли наши субмарины, а нас не отпускали домой! И вот в один из дней нас отправили в какой-то поход к Новой Земле, зачем не помню. Подошли к Новой Земле, выполнили задачу и повернули в сторону Гремихи(Иоканьги). Там должны были состояться торпедные стрельбы нашей бригады, почему там! Одному богу известно, да еще оперативному управлению Флота. За лето и осень 1957 года произошло два неприятных случая. Я на них остановлюсь более подробно,так как они в части касаются и меня лично. Первый случай: Я заступил на штурманскую вахту на переходе от Новой Земли к Гремихе. Вдруг в штурманскую рубку входит командир ПЛ капитан 2 ранга Очкас М.С. и спрашивает: «Когда будем в Гремихе?». Я ему ответил, что будем во столько-то. Он посмотрел на меня и говорит, что Турчинский (командир БЧ-1) назвал другое время прибытия в Гремиху. Вызвал Турчинского в штурманскую рубку. Проверили - я оказался прав. Что тут началось..., все ополочились на меня, особенно Турчинский, он был моим непосредственным начальником, да еще и однокашником по 1-у выпуску(дело в том, что меня в культ личности списали на Флот и я целый год пропустил. На меня один из курсантов, бог ему судья, написал кляузу, потом меня вернули, но заставили сдавать экзамены за третий курс, а списали с 4-го курса перед госэкзаменами, и я еще раз повторил 4-й курс с третим выпуском, а потом еще стажировка полгода, короче я отстал от своих однокашников ровно на 2-а года). Я себя не считал виновным, так как меня спросили, я ответил. Вахту я принял с определенными координатами и от этой точки вел счисление, определялся по радиомаякам. А что командир БЧ-1 докладывал командиру я не знал, да и мне до этого не было ни какого дела. Я делал свое дело и отвечал за свою вахту. А за мою вахту «посадки на мель не было! » (Из кинофильма «Танкер Дербент»). Вообще откровенно говоря Турчинский, как судоводитель, был на порядок слабее меня. Это показала жизнь и ранее(у меня была лучшая прокладка на факультете во время государственного экзамена), и в дальнейшей службе( на ПЛ «Б-82» и «К-79» ), а на 16 Дивизии ПЛ периодически исполнял обязанности Флагманского Штурамана и часто вместо Ф-1 вместе с начальником штаба капитаном 1 ранга Семашкевичем Ф.Б. обеспечивал ракетные стрельбы, а это - доверие руководства соединения. Пришли в Гремиху, торпедные стрельбы по какой-то причине были отменены и мы вернулись на базу в г. Полярный. В это время из автономного плавания возвращались две подводные лодки : «Б-75» и «Б-77» ( командиры ПЛ капитан 2 ранга Илюхин М.И. и капитан 2 ранга Михайловский А.П.). Мы продолжали стоять в готовности. ПЛ «Б-75» дала радио, что кончилось топливо у берегов Норвегии, на траверзе мыса Норд-Кап. Нам объявили боевую тревогу и послали встретить ПЛ «Б-75» и передать топливо. Как это сделать никто не досужился придумать. Встретились, но передать дизтопливо не получилось из-за сильной волны. Швартовка борт о борт исключалась, так как сильно штормило. Это примерно в тех координатах, где погибла атомная подлодка «Комсомолец». Взяли ПЛ «Б-75» на буксир, но завели почему-то пеньковый трос. Через некоторое время он оборвался. Командир ПЛ «Б-69» послал на корму помощника командира ПЛ старшего лейтенанта Расс Ростислава посмотреть, не намотался ли трос на винт ПЛ. Когда помощник был уже на корме, нахлынула огромная волна и смыла его за борт. Капкового бушлата на нем не было. Но спасла его канадка, она надулась и не позволила помощнику утонуть. Сыграли тревогу «Человек за бортом», но увы спасти помощника не смогли. Подняли тело на борт, доктор долго боролся за его жизнь, делая что положено, но не спасли. В спасении отличились три моряка: акустик Цибулько, рулевой-сигнальщик Чеблаков и один моториста(фамилию не помню). Короче со спущенным флагом и трупом на борту прибыли в Полярный, где уже ждали «скорая помощь» и руководство Подводных Сил во главе с адмиралом Орел А.Е. Три матроса за мужество и проявленный героизм были награждены медалью «За Отвагу», по Флоту был выпущен агитлисток о их подвиге. Похоронили старшего лейтенанта Расс Ростислава на кладбище в г. Полярном(в районе губы Кислая). Но самое интересное, что ПЛ «Б-75» все-таки самостоятельно «на честном слове» дошла благополучно до базы. Командиром БЧ-5 там был опытный инженр-капитан 3 ранга Зенкевич Эрлен Фомич. Он потом служил Флагмехом в Оленьей губе и на эскадре в Ягельной. Они разбавили дизелное масло, то-ли керосином, то-ли бензином или еще чем-то и благополучно закончили поход. Вот такие сведения сохранились у меня. *************** СТИХИ РОСТИСЛАВА РАСС, ВОПИТАННИКА ЛЕНИНГРАДСКОГО НВМУ. Ростислав Расс ПЕРВАЯ ПРАКТИКА Под скулою шлюпки брызжет пена, Звучно расступается волна, Шквалы ветра шлюпку на борт кренят, Снова выпрямляется она. За кормою нагоняют тучи, И норд-ост все яростней и круче. Бьет в косые наши паруса. А волна с кормы вот-вот накроет, Но следят за парусом глаза - Пусть норд-ост отчаяннее воет В шкотах, вантах, белых парусах. Мы идем дорогою большою, И за этой практикой придет Высшее училище морское, Служба наша - корабли и флот! 1947г. Ростислав Расс Мы Пусть думают мы - умники и хамы, Способны только спать, курить и пить. Пусть дочерям приказывают мамы Подальше от училища ходить. Но для того, чтоб жизнь разнообразить Ту самую, которой мы живем, Мы все берем, не отряхнув от грязи, И чистого, наверно, не найдем. Да и зачем? Мы на земле немного Свободных, вольных суток проведем, Шумящая и бурная дорога Ложится перед нашим кораблем. На корабле все смело, гордо, чисто, И не найдешь прекраснее людей, Чем штурмана, минеры, торпедисты, Идущих в море грозных кораблей. 1946г. Ростислав Расс «НАДЕЖДА» Вздрогнул штурвал под рукой, В море идут корабли, Большой дорогой морской, Мы на «Надежде» ушли. Ветра и волн голоса! Море проверило нас, В шторм поднимать паруса Наша команда бралась. Ночью покинули порт, Встретив за Наргеном шквал, Шхуну кидало на борт Кливер, дрожа, затрещал. Шли мы сквозь ветер и град, Кончился первый поход, Гордо поднялся Кронштадт - Русского флота оплот! Вышли на палубу мы… Жаль, что на берег идем! Снова нас манят штормы, В море нахимовца дом! 1948г | |||
| Напишите мне |
