Бурменский Андрей Дмитриевич, ст. преподаватель
Комсомольский-на-Амуре государственный технический университет.


В первом случае неправильно указаны дата выхода лодки в боевой поход и цель, стоявшая перед ее экипажем. Во втором, видимо из-за давности лет, просто нарушена последовательность событий.
Во-первых, за десантные операции на Сахалинском направлении отвечала Северная Тихоокеанская флотилия, базировавшаяся на тот момент в Совгаванской ВМБ. Во-вторых, десантная операция в Маока была проведена за двое суток выхода лодки с десантом из Владивостока. В-третьих, слишком далеко до порта назначения от Владивостока. Гораздо проще на любом боевом корабле из Советской Гавани доставить в Маока десант. И быстрее и более многочисленный. В-четвертых, зачем гнать лодки за десантом в Совгавань, если там базируется 3 бригада ПЛ. И доводов против данных версий развития событий можно привести множество. Видимо перед командиром лодки все-таки ставились другие цели и задачи.
А дело в том, что внимание советского командования в конце второй декады августа 1945 года было обращено на подготовку высадки крупного десанта на северную часть о. Хоккайдо и овладение ею вплоть до линии, идущей от города Кусиро до города Румоэ. В соответствии с первоначальным замыслом флоту предписывалось высадить на Хоккайдо стрелковый корпус в составе до трех стрелковых дивизий. Утверждение плана должно было произойти 19 августа вечером. На проведении этой операции в период с 19 августа по 1 сентября настаивала и Ставка Главкома.
И так как можно было ожидать серьезного противодействия со стороны противника, как во время перехода десантных сил морем, так и особенно при бое за высадку и во время боевых действий на самом Хоккайдо, можно предположить, что был предусмотрен и отвлекающий удар. Кстати, очень хорошо вписывается в эту картину развертывание лодок «Л-12» и «Л-19» в возможных районах проведения десантных операций.
Вот как раз для отвлекающего удара и требовалось произвести скрытную высадку десанта в количестве роты усиленной артиллерией. А обеспечить скрытность высадки могли только подводные лодки. Лучше всего для этого подходили «Ленинцы» - самые большие лодки на флоте.
Поэтому более реально выглядят следующие события. Одновременно, примерно 18 августа (еще до утверждения плана высадки, но с запасом времени на осуществления перехода), две подводные лодки «Л-11» (капитан 3 ранга К.В. Барбитов) и «Л-18» (капитан 3 ранга В.П. Цветко) получили задание высадить демонстрационный десант на западное побережье о. Хоккайдо в районе все того же порта Румои. Официальная задача десанта — заставить противника отказаться от переброски сил с о. Хоккайдо на Южный Сахалин. Возглавлял переход командир 2 дивизиона 1 БПЛ капитан 2 ранга В.И. Савич-Демьянюк. На каждую лодку было принято по 60 бойцов, две 45 мм пушки, боезапас и 10 суточный запас продовольствия. Шли лодки из Владивостока. Чтобы сохранить боеспособность бойцов, комдив приказал в ночное время “выгуливать” десантников по палубе, группами по 12 человек. Когда лодки прошли половину пути, операция была отменена «в связи с изменением общей обстановки».
На самом деле «обстановка не изменилась». Просто из-за возможных политических столкновений с союзниками Главком (И.В. Сталин) воздержался от принятия решения, а без его разрешения маршал Василевский не разрешил проводить операцию. И хотя за десантную операцию на Хоккайдо отвечал флот, командующий Тихоокеанским флотом И.С.Юмашев, не стал выходить с докладом о готовности операции напрямую на Сталина.
После войны Юмашев вспоминал о беседе со Сталиным, при назначении его на пост Морского министра, об операции по высадке на Хоккайдо: «Напрасно товарищ Юмашев. Если бы получилось - то наградили бы.., если бы не вышло - наказали бы». Так вначале операция по захвату северной территории Хоккайдо была приостановлена, а 27 августа вообще отменена.
Лодкам была поставлена новая задача - высадить находившейся на них десант в Маоке (по всем источникам). По пути к порту лодки попали в семибальный шторм, а также преодолели минное поле.
И тут тоже загадка. А была ли целью Маока? И когда производилась высадка – 20 или 25 августа?
Участник событий, Владимир Красник вспоминает: «Лодка всплыла. Вдали, в районе порта, замелькали огоньки выстрелов, послышались разрывы снарядов, а позже крики «Ура-а!». Это надводные корабли начали обстрел и высадку первой волны десанта. Операция с самого начала протекала успешно, и лодкам прорываться в порт не пришлось. Они просто пришвартовались к захваченным причалам и высадили десантников». По боевому расписанию место Красника было рядом с командиром на мостике и всю эту картину он мог наблюдать своими глазами. Вот такое уже не забывается.
Вот факты – шторм, минное поле, боевая операция по высадке десанта. Постараемся во всем этом разобраться.
Японские минные заграждения стояли только в районе пролива Лаперуза. Следовательно, лодкам пришлось преодолевать этот пролив. А для того, чтобы перейти от Румои, где предполагалась высадка десанда на Хоккайдо, к Маока пролив преодолевать не нужно.
Далее. Еще 22 августа в северной части Японского моря и в районе пролива Лаперуза был штиль. То есть шторм начался позже. Следовательно попасть в шторм 20 августа лодки не могли. А вот в ночь с 23 на 24 августа в проливе Лаперуза на самом деле был шторм. Так вышедший из Маока 23 августа десантный отряд, в составе минного заградителя «Океан», восьми тральщиков, двух больших охотников, двух малых охотников и шести торпедных катеров на переходе морем был застигнут сильным штормом. Чтобы не потерять торпедные катера, отряд с разрешения командования зашел в порт Хонто (Невельск), овладев им без боя. Когда шторм стал стихать, корабли десанта вышли в море и продолжили переход. А куда следовал десантный отряд?
Его целью был порт Отомари. Как раз утром началась десантная операция по захвату советскими войсками этого порта. Вот и выходит, что лодки «Л-11» и «Л-18» шли высаживать своих десантников не в Маоку, а в Отомари. И именно только высадку десанта с надводных кораблей на причалы порта Отомари мог наблюдать 25 августа Владимир Красник.
Вот как раз 25 августа с лодок в 18.25 и был высажен десант в порту Отомари прямо на причальные стенки, так как оборона японцев к вечеру уже была подавлена.
Но тут есть еще одна невязка в фактах. Часто упоминается, что «Л-18» ушла обратно в базу с тем же самым десантом, не произведя его высадку в порту. Но это уже не логично совсем. Уж подводные лодки точно не предназначены для размещения на них в два раза большего количества людей, чем предусмотрено проектом. И десант был обязательно высажен на берег с подходом лодок к причальной стенке. Тут любой пехотинец с радостью переберется на берег, пробыв неделю в замкнутом объеме, да побывав в жестоком шторме.
Тут надо различать два разных факта. Десант был высажен, а через день другой, когда надобность в присутствии «чужой» войсковой части в порту отпала, перед лодками была поставлена, видимо, задача доставить личный состав десанта, прибывший с лодками, обратно во Владивосток. Только, если «Л-18» приняла свой отряд на борт и вернулась с ним в базу, то «Л-11» по каким-то причинам (техническим, из-за недостатка топлива и снабжения, выполняя задание командования) 27 августа без десантного отряда выходит из Отомари в Советскую Гавань, куда пребывает 28 августа. Вот тут и следует вспомнить упоминание Владимира Красника о заходе в Совгаванскую ВМБ. В б.Улисс лодка вернулась 30 августа. Что заставило «Л-11» сделать приличный крюк – пока неизвестно.
Еще можно сделать одно предположение, что «Л-18» вообще не смогла из-за шторма вовремя прибыть в район высадки или сообщила о минном заграждении на своем пути следования и была отозвана командованием обратно в базу, так и не произведя высадку десанта.
После войны лодки несли службу во Владивостоке. 12 января 1949 года подводные лодки типа «Ленинец» были переклассифицированы в большие подводные лодки и 10 июня этого же года лодкам «Л-11» и «Л-12» были присвоены наименования «Б-11» и «Б-12» соответственно.
В начале 50-х лодки были перечислены в состав 10 дивизии подводных лодок Тихоокеанского флота с базированием в б. Тарья (Крашенинникова).
В январе 1951 в командование «Б-12» вступает Г.М. Егоров, командиром которой он был до декабря 1952 г. – до назначения его командиром бригады ПЛ.
Г.М.Егоров 3.5.1972 стал командующим КСФ и 1.7.1977 - начальником ГШ ВМФ. 5.11.1973 ему было присвоено воинское звание адмирала флота.
Вот что писал в своих воспоминаниях Георгий Михайлович о своем назначении: «В январе 1951 года из Москвы пришла телеграмма, касавшаяся непосредственно меня: я назначался командиром на большую подводную лодку типа «Ленинец»… Лодка произвела на меня прекрасное впечатление. Это был мощный корабль с сильным вооружением – торпедным, минным, артиллерийским. А как было приятно пройтись по его просторным, недавно отремонтированным отсекам! Особенно поразил меня первый: и размерами, и чистотой. Здесь все буквально сияло и сверкало».
Первыми в соединении на «Б-12» с помощью мичмана Ивана Тихоновича Глушкова - старшины команды радистов, была установлена радиотрансляция. По тому времени это было новинкой. Благодаря новшеству теперь командир мог из командного поста держать связь со всеми отсеками. До этого связь осуществлялась по переговорным трубам.
В конце лета 1951 года лодки «Б-11» и «Б-12» принимают участие во флотском учении, которым руководил командующий Тихоокеанским флотом адмирал Иван Иванович Байков. Задачей лодок было: выйти в северную часть Берингова моря, занять позиции и вести разведку с целью выдачи информации для наведения ударных сил флота на надводные корабли «противника». Однако сроки развертывания участвующих в учениях сил скорректировал тайфун. Только на четвертый день учений лодке «Б-12» удалось засечь силуэты кораблей отряда «противника». Наблюдении за отрядом с «Б-12» велось в течении 12 часов на пределе видимости. Чтобы переждать шторм и устранить неисправности «Б-11» укрылась у острова Медный Командорского архипелага, из-за этого лодка едва успела после шторма занять свой район ожидания. Так как отряд «противника» прошел на значительной дистанции от лодки, то торпедной атаки не получилось, но донесение об обнаружении отряда лодка также сделала.
Осенью 1951 года на «Б-11» (командир капитан 2 ранга Александр Петрович Касаткин) проводились испытания новой системы регенерации воздуха. По плану проведения испытаний, лодке предстояло длительное нахождение на грунте в прибрежной полосе. Обеспечивал испытания экипаж «Б-12»: охрана района, поддержка связи с командиром лодки, лежащей на грунте, доклады о ходе испытаний командованию соединений.
В первые сутки испытания шли нормально, но постепенно в отсеках стала подниматься температура, хотя температура забортной воды была не более плюс 10 градусов. На третьи сутки Касаткин доложил на обеспечивающую испытания лодку: «Результаты работы удовлетворительные, экипаж чувствует себя хорошо, но в отсеках стала повышаться температура». Осмотр аппаратуры регенерации и всей лодки неисправностей не выявил. На четвертые сутки из-за нагрева воздуха отсеков более 30 градусов
«Б-11» была вынуждена всплыть. При последовавшем разбирательстве выяснилось, что причиной нагрева оказался горячий подводный источник, на который и легла своим корпусом лодка.
В начале пятидесятых подводные лодки эксплуатировались очень интенсивно. Особенно часто выходили в море «Ленинцы», имевшие большую автономность и хорошие мореходные качества. Обладали лодки также хорошей маневренностью и прочным корпусом. Эти качества использовались командирами, когда лодке для выхода из бухты, покрытой льдом не подавались буксиры. Вот и приходилось командирам «Ленинцев» используя мощь электромоторов и гоняя их на разных режимах пробиваться через льды бухты на открытую воду. Такая нештатная эксплуатация техники могла привести и к беде.
Вот что вспоминает об аналогичном выходе зимой 1952 г. «Б-11» в море контр-адмирал Козлов, служивший в это время на ней старпомом: «… Командир, используя мощь электромоторов, настойчиво пробивался сквозь ледовый покров. Как вдруг по переговорке истошный доклад: «Пожар в первой аккумуляторной яме!» По приказанию командира скатился по трапу вниз и – во второй отсек. Там почти полное задымление и мало что видно. Из открытого лаза аккумуляторной группы валит дым. В отсеке вестовой матрос, в яме – электрик. И как назло почти все ИДА сданы перед постановкой в док. Дышать трудно, удушливый кашель, слезы из глаз. На этот раз повезло, начавшееся тление (возгорание) эбонитовой стенки аккумулятора из-за перегревшейся шины, электрику удалось локализовать с помощью матросского бушлата».
Пожар произошел из-за перегрузок на соединительные шины в результате полуторачасовой работы электромотора на переменных режимах. Но главное нарушение, допущенное командиром лодки в этом выходе – отсутствие аппаратов ИДА на борту, что при более сильном задымлении в отсеке могло привести к гибели людей.
В январе 1953 г. командиром «Б-12» назначается Осипенко Л.Г. В дальнейшем, в 1955 году Леонид Гаврилович Осипенко был назначен первым командиром первой советской атомной подводной лодки «К-3» проекта 627, а 23.07.1959 года он был первым из подводников после Великой Отечественной войны удостоен звания Героя Советского Союз.
1 июля 1955 года на базе 16 дивизии подводных лодок в бухте Тарья была сформирована 182 бригада подводных лодок Тихоокеанского флота в состав которой и вошли «Б-11» и «Б-12».
В 1956 году «Б-12» выполнила первую на соединении боевую службу. Но к середине пятидесятых постепенно из состава флота стали исключать лодки предвоенных проектов. Так в 1954 г. на Камчатке были списаны разом все «Щуки». Постепенно дошла очередь и до «Ленинцев».
«Б-11» 20 февраля 1959 год была исключена из состава ВМФ в связи со сдачей в ОФИ для разделки на металл. и 12 марта с подводной лодки был спущен флаг.
За ней из боевого состава была выведена и «Б-12». Однако «Б-12» предстояла еще долгая жизнь. Она была разоружена, переформирована, перестроена в УТС, а 13 марта 1959 года была переименована в «УТС-11». В середине 60-х перечислена в состав 171 отдельной БПЛ КТОФ и поставлена на прикол в бухте Нагаево (г. Магадан).
Конец службы «Б-12» приходится на середину 80-х: 28 сентября 1983 года лодка исключена из списков судов ВМФ, но оставлена в ведении 171 бригады; 9 апреля 1984 года расформирован экипаж.
В 1986 году корпус подводной лодки «Б-12» был уложен в основание строящегося каменного мола в бухте Нагаево.
Вот такая, пока еще не полная история службы первенцев амурских корабелов – подводных лодок «Л-11» и «Л-12». История, которую еще предстоит серьезно и скрупулезно восстанавливать и дополнять.
Напишите мне