ГЕННАДИЙ САМОХВАЛОВ. ПОДПЛАВКИ, ч.2-2.

Бывает жизни только треть,
И тут уж не отпросимся,
Прошу в молчаньи замереть:

« С - 80 »

Волной свирепел океан штормовой,
Хрипела норд-остова глотка,
В полярную ночь не вернулась домой
С заданья подводная лодка.
Её проглотила бесследно и вдруг
Холодная моря утроба.
Несчастных на волю не выпустит люк
Из рубки железного гроба.
Страшна глубина и внезапен конец.
Подводники, мы погибаем
Без вести, все вместе - и трус, и храбрец.
Но что бы там ни было, знаем:
Не дрогнул электрик, стоял рулевой,
Тверды торпедисты и коки,
Когда по отсекам гремел роковой
Сигнал аварийной тревоги.
Была до конца командирская власть
Тверда, как единая воля,
Когда за живучесть команда дралась,
Содрав клапанами мозоли ...
Потом темнота и пылающий рот.
Сознание к смерти готовишь ...
Что голод и жажда, когда кислород
В груди по молекулам ловишь!
Оторван сигнально-спасательный буй, -
Быть может, проститься смогли бы ...
От борта, услышав наганов стрельбу,
Шарахались чёрные рыбы ...
На дне океана подводники спят,
Навечно покоем объяты,
Какую-то страшную тайну хранят
Безвестные координаты.
На Севере полюс, на Юге Кильдин,
На Западе враг, на Востоке
Всходящее Солнце, из них ни один
Лучей не увидит потоки.
Поёт им седой океанский накат
Свою колыбельную песню,
А ветер уже повернул на закат,
Хорошей погоды предвестник.
Да будет им пухом глубинная глушь
За этот мучительный жребий,
Пусть семьдесят чаек, как семьдесят душ,
Плывут белокрылые в небе!
Погибшие братья, Отчизна горда
Героями. Спите спокойною
Уже отшумели для вас навсегда
Тревоги, учения, войны.
Живым нам пока ещё светит маяк,
Мы к жизни и смерти готовы.
На флаге! До места приспущенный флаг!
Отдать носовые швартовы!
Стоят телеграфы на «полный вперёд»,
Форштевнем волну рассекая,
Подводная лодка уходит в поход,
В дозор у переднего края ...

... Хотя, об этом я потом.
Пока же Солнце за окном,
Пока же мы нормально дышим,
А коли дышим, значит пишем.
Бумага - вещь, бумага - сила,
Бумага - акт, бумага - речь,
Бумага - план, бумага - «шило»,
Бумага - щит, бумага - меч.
Оформлен как-то был вот так,
Имевший место в жизни факт:
Учение в одном полку,
Приказ - форсировать реку.
В атаку первый взвод рванул,
Солдат Пахомов утонул.
Приказ под номером идёт
По форме - дата, месяц, год.
О чём же содержание?
О гибели? Нет, не пойдёт!
Полковник дал название
Толково, умственно и сжато,
Без никакой истерики:
«О недоплытии солдата
Пахомова до берега».
Бумага - что там говорить, -
Важнейшее событие:
«Из списков части исключить,
Причина - недоплытие».

... Есть указанья по ФИЗО ...
И ты тугой, как БЗО,
... БП с упором на устав ...
И ты, скулить не перестав...
... Предоставить в строевую часть ...
И ты, сквозь зубы матерясь,
Строчишь унылую бумагу,
Которой кто-то вытрет бяку,
Про состоянье СДП,
Учёт отличников БП,
Проценты сдавших ВСК ...
О! Беспробудная тоска!
Лысеет милая планета.
Лизальным пальцем посчитать,
Я лично перевёл на это
Тайги гектаров двадцать пять.
И всё ж бумага есть бумага.
Ей-ей, когда бы не она,
То окромя подъёма флага,
Ходить на службу нахрена?
Мильоны лет прошли, пропали,
Природа трудится не зря ли?
Что эволюции века?
Чтобы создать Михалдыка?
Всю жизнь я так и не привык
Спокойно слышать «Михалдык».
Он - штаба флота проверятель,
Чудовищный говнокопатель,
В подводном деле - импотент он,
Но ас какой по документам!
И не копает он, а роет,
Да так, что вся эскадра воет!
Мечтал я, грешный, - вот бы в США
Пятёрку михалдыков сунуть,
Внедрить их там по гарнизонам,
Чтоб по бумагам, не спеша,
Проверить «Скейты», «Медиссоны»!
Он бы им шороху навёл,
Всем «Вашингтонам» по порядку!
Все ПЛАРБы, ПЛАРКи - на прикол,
И будет ОСВ, - разрядка.
Когда бы Михалдык пристрастно
Проверил капитана Немо,
Жюль Верн повесился бы, ясно!
Читая акт на эту тему.

Однажды я на лодку рысью:
Проверка! Трое! Из Москвы!
Ужасно бзжу. Любых комиссий,
Скажите мне, не бздели вы?
В кают-компании плавбазы
На мягких креслах - благодать!
Расселись, приказав, - кап-разы! -
Документацию подать.
А документы-то как раз
Я опосля задачи «раз»
Сумел в порядке сохранить
И не успел их запустить.
Сплошная, вроде, благодать ...
Вдруг вспомнил !! Сразу пульс
на стопе !!!
Оптичковать ! Оптичковать !!!
Забыл мероприятья в ЖОПе !!!
Но как вести себя скумекал,
И три часа ещё потом
Пардонил я и сильвуплекал,
Условным я вилял хвостом.
Под вечер организовал им
Хороший душ на ПКЗ,
Тараньки, закуси навалом.
Ноль-восемь «шила» из НЗ ...
Наутро вывод. Нежный тон.
- Старпом толковый и не промах.
Тов.Самохвалов ?.. Кстати, он
Не засиделся ли в старпомах?
И ничего не понимал
Обмякший, постаревший сразу
Комбриг усталый. Он устал
Меня воспитывать в приказах.
Клянусь плешивой головой,
Старик Меркатор мне порукой,
В том, что дуга большого круга
Короче карточной прямой!
Поскольку через три недели
Дорос я чином до Фиделя!
Немного вылез я из Ж.
Теперь солидный вроде я,
По старым меркам я уже
Высокоблагородие!
Десятка к пенсии приплод, уот!
Нас мягкий поезд повезёт - уот!
Теперь (меня зарыв, понятно)
Отсалютует троекратно
Не отделение, а взвод - ВОТ!
Сегодня авторучка - символ,
Сегодня я бумаги раб,
А службы двигательный символ -
Комиссия, проверка, штаб.
Задача «раз», отчёт, ученье,
Контроль за ходом выполненья.
Инспекция, зачёты, смотр ...
Не знаю, как там англичане,
В России флот построил Пётр
Для устраненья замечаний.
Меняются эпохи, климат,
Цари, секретари - весь свет,
А вот ОНИ - н е у с т р а н и м ы
Уже почти что триста лет.
В итоге акт семисаженный,
Мы на казарменном сидим,
И спит в гробу присноблаженный
Подводник Никонов Ефим.
Он видит благостные сны,
Как директивы все умны.
Как день и ночь в ущерб здоровью
Зубрят подводники устав,
И ходят в баню только строем,
Одет по форме личсостав.
У входа ласковый комбриг
Стоит с улыбкою прекрасной,
За то, что я бойцов подстриг,
Меня, обняв, целует страстно.
Ликующий нач.штаба лично
Стучит приказ, в котором мне
Есть благодарность за отличный
Объект приборки в гальюне.
Ефиму Никонову снятся, -
Бегут толпой вперегонки
Картошку чистить все годки ...
Но почему-то нам не спится,
Хотя отбой. К концу подходит
Рабочий день подводника,
А солнце всходит и заходит
Согласно Ежегодника.
Наустраняли замечаний,
Отчёты сделали с тобой.
Давай по сто, однополчанин,
Бери шинель, пошли домой.
Идёшь, метель превозмогаешь
И план на вечер составляешь:
«Жену при входе чмокнуть в щёчку,
Детей не надо, спят они,
Узнать, в каком там классе дочка,
На завтра выгладить штаны.
С женой бы надо обозначить
Свои мущинские прррррава...»
Нет, отвались! Кончай маячить!
Оповеститель: «ВЕТЕР - 2 »!
Или УДУФ завыл прескверно.
Что там, пожар на ПКЗ?
Да нет, флаг-хим завёл, наверно,
Вонючую АБХЗ.
(Такая подводника участь -
Не жизнь, а борьба за живучесть).
Вот так молотишь и молотишь,
Энтузиазма, правда, нет,
И почему-то в отпуск хочешь,
Или хотя бы в лазарет.
Особенно в такую пору,
Когда, как было как-то раз,
Комбриг сказал, что тот,
к о т о р ы й
Сам КАСАТОНОВ, едет нас
С проверкой пялить на банан
На весь всемирный океан!
Раз Жуков, Маршал эСэСэРа,
В штаб флота прибыл СКРом.
Один полковник был речист,
Так доложил ему потрясно:
- Старпом кричит, что якорь чист.
Я посмотрел, а он весь грязный,
Полтонны грязи и травы.
Так точно! С якорем. Увы!
А пишут - на любом посту
На флоте любят чистоту...
Разбор всегда, как лбом об стенку.
В сияньи звезд, какая речь?
Суров был Маршал: - Чабаненко,
Очковтирательство пресечь!
Инструктор политуправле ...
Из Первой Конной пионеров
Сказал: - На этом корабле
Не видно роли офицеров.
Лишь лейтенант медслужбы Носов
Кричал на кухне про кабак
И два наряда дал матросу
За непосоленный чурбак
И непостиранный колпак.
А в будке старший лейтенант
Мешает рулевому в спину.
Другой, по званью капитан,
Всё время занят писаниной!
Советской власти сорок пять,
Порядки же, как при Колумбе:
Ну, раз сказать, ну два сказать!
А он « на румбе », да « на румбе »!
Сперва матросы все молчат,
Потом как вместе закричат
Про пеленги, дистанции,
Какие-то квитанции.
Что за квитанции на море?
Здесь что, плавучая контора?
А командир давным-давно
Уткнулся, как чурбан, в окно,
Мычит, всё время просит есть,
Усами шевеля под носом ...
Я вывод делаю, что здесь
Командуют одни матросы ...
- Чей полк? «Товарищ Маршал, вот,
Начальник ОВРа, вот виновник ...
Вскочил кап-раз, разинул рот,
Ему: - Садитесь, подполковник!
Лицом суровый Маршал жёлт,
Учитель Касатонова,
Он хлопнул дверью и ушёл
С разборища разгромного,
Через погоны, бросив жирно,
Мол, сбрить усы у командира,
А доктора, коль нет взысканий,
Подать к очередному званью.
И вот от пирсов до КП
Возникла та ещё БП!
Неумолимо, тверболобо
Катит приливная волна.
В который раз от дуроё ... а
Не застрахован, старина!
Такою мутною водою
Играться случаю дано:
То наверх выбросит волною,
То увлечёт тебя на дно.
И не раззёвывай хлебальник,
Оно ведь так всегда, сынок,
Чем крупнозвёзднее начальник,
Тем сногсшибательней пинок!
Давай, давай, давай ещё!
Крутись, затруханный, как бобик!
На флоте знают хорошо
Все касатоновские хобби.
Во всём нужна ума палата.
Что строевые, - аты-баты?
Под барабан? Вот это шарк!
А ну-ка, смирно! Шагом марш!
А в клубе грохот барабанов.
Акустики, радисты там,
Всё учат «там-да тарарам».
В кино, на базу, в баню даже,
Куда б ни топал, строй поёт.
Какая речь об экипажах?!
Основа - строевой расчёт.
Орёт, скользя сырою глиной,
Под дождь со снегом распевает
Иии-эх, ты, сырая-длинная,
Последний парад наступает!»
Ни тренировки ГКП,
Ни специальности занятий.
Сидим и пишем ЖБП -
Зачёты по уставам -... мать их!
А оф.состав перевтыкает
Поспешно звёздочки погон,
Чтоб 35 мм от края,
А то ещё заметит ОН!
Все оказались скоро в оных,
В штабах строчат строчмя бумаги,
Что после ядерной атаки
Пребудут плавать среди рыб
С таинственной отметкой «вып».
Во всём нужна ума палата.
Пожарный щит под серебро,
Лопата с надписью «Лопата»,
Ведро подписано «Ведро»!
Я помню, небу было жарко,
Комбриг взбесился, сам не свой,
Увидев на доске пожарной
Лом, что подписан, по кривой.
Вот говорят, что жизнь прекрасна.
А он полдня не мог остыть,
Орал, что надо лом спрямить,
И почему тот лом не красный.
Старпом плавбазы был плебеем,
Двенадцать лет ходил кап-леем.
(Старался очень - потому
Начальство смотрит с укоризной
И в аттестацию ему
Писало: «Склонен к карьеризму».)
К чему погоны и диплом,
Когда кривой на пирсе лом?
Как званья ждал, как суетился!
Но не дождался. Так и спился.
Во всём нужна ума палата.
На складе служат вещевом
Матрос и мичман. Им понятно -
Гласит инструкция о том, -
Что при пожаре за кишкою
Бежать матросу надлежит
И заливать огонь водою.
А мичман им руководит.
Во всём нужна ума палата.
Бербаза тоже, к счастью, бздит.
Старпомы бешено захваты-
вают невыбранный лимит.
Во всём нужна ума палата.
Во всём, и даже в голове.
Есть приказанье - мажь, ребята,
На ржавый корпус ПХВ!
На самом видном месте части
Глаголет золотой багет,
Что до ста лет Советской власти
Без малого полсотни лет.
Во всём нужна ума палата.
И вот он плещет через край:
Казарма в лозунгах, плакатах,
«Североморец, мол, давай! »
И он даёт, североморец.
Североморец, ох, даёт!
Флагштур, Владлен Михалыч Мориц,
Прямую линию ведёт.
По ней - ни миллиметра сдвига! -
Смотри, в штаны не намочи, -
Под руководствием комбрига
Белилом (!) красят кирпичи.
Перед комбригом (это видя)
Я отличился здесь, ей-ей,
В казарме у соседей сп ... дя
Полтонны белых кирпичей.
Но он забыл всё среди дел,
И я опять в приказ влетел:
«У трюмных некомплектен ЗИП ».
Старался зря ... Стармех не влип.
Начальник штаба с грозным матом
Крушит бульдозером сарай,
А замкобрига под плакатом
«Североморец, мол, давай! »
Собрал волнующихся замов,
О «Боевых листках » пошёл ...
« ... Ключи ленкомнат ... В общем, сами,
Чтоб, в общем, было хорошо ... »
Матросам сбриты все усы
И бороды у командиров,
Нашиты бирки на трусы,
Но гвоздь программы - то сортиры!
(В усах остался лишь один,
И то - за то, что он грузин).
И вот три дня стоит уже
Крестом на первом этаже
Старпом Данилкин. Это он,
Похоже, будет обречён.
(Гальюн его - ближайший к входу
В казарму. Поняли вы? То-то!),
Он лично, даже своего!
Не допускает никого,
А сам за малою нуждой
Бежит к соседям на второй.
И на ночь - он старпом не прост -
Вооружённый ставит пост,
Чтобы надёжно охранять
Его сургучную печать.
Толчки сверкают серебрином,
Сливной бачок - под птичий глаз,
Панель - под ясень, дух малины,
И взгляд ласкает унитаз.
И я за флот спокоен, други,
Пока гальюн его закрыт,
И, широко расставив руки,
Кап-лей Данилкин там стоит.
Поймём его, поскольку это
И называется СЛУЖИТЬ,
Служить на флоте, а не где-то
Крупу на кал переводить!
И вот вздохнули: вроде он,
Эрзац-порядок, - наведён.
Хотя спрошу невольно я:
Когда-нибудь видали вы
Начальство, всем довольное?
Не приходилось? Вы правы!

... И вот он, грозный Касатонов!
Что с должностей он, говорят,
Привык, как с дерева гиббонов,
Снимать подводников подряд.
И будто, зря бы умолять
Пыталася гиббона мать,
Чтобы хотя бы их объять!
А я спокоен. Что ж такого?
Ну ладно, снимет - не беда:
Комбриг найдёт себе другого,
А мать сыночка - никогда.
Осточертело мне оно -
Копить на пенсию пиастры,
И так хожу уже давно
В одних чинах с Фиделем Кастро!
Менять не стану «фи» на «лямбду»,
Сейф поменяю на портфель,
На жизнь смотреть не с лодки буду,
Как Юра говорил Мархель.
Дежурный отрапортовал,
Когорте руки жмёт свитской.
А где же флота Адмирал?
Исчезнул Маршал наш морской!
А он, вооружась очками,
В сортире занят был толчками,
И каждый! лично! проверял
Трудолюбивый Адмирал.
Данилкин, бедный ВРИО, нем,
Спустились ... гланды до колен,
Играет бешено очко:
Старлеем стану иль бычком?
В ленкомнате - там комиссар
Стоит, как статуя, изваян,
И бледен, словно писсуар,
Регенерацией надраен.
Не бзди! Тебя-то и в гробу
Не даст в обиду ГПУ!

...
Читать далее …