ГЕННАДИЙ САМОХВАЛОВ. ПОДПЛАВКИ, ч.1-5.

Пока испытывал фортуну
И наслаждался не спеша, -
Меж коек в кубрике комроты
Отход ко сну проверить шёл
И уж таков закон природы! -
К моей, скотина, подошёл ...
Уж он-то знал все наши норы!
Как было радостно ему,
Когда готовый ко всему,
Тихонько спрыгнувши с забора,
Упал в объятия к нему!
И снова втык, ковёр, беседа,
Губа, - допрыгался, пижон!
- Вот Лемеш есть, а счастья нету, -
Сказал мне друг мой Толя Мон.
Пылёв добавил: «Нужен Гришка,
Как на гвозде нужна задвижка!»

... Великолепная картинка!
Наш умный Титыч привыкает -
Моряк! Он «банками со спинкой»
В казарме стулья называет.
Бывал и Титыч на губе,
Когда вернулся, я так чётко
Спросил: - Ну, Титыч, как тебе
Сиделось в кубрике с решёткой?!
Неумолимая система -
Сгорел наш Титыч. Был - и нет.
Его - голосовали все мы, -
Попёрли из Вэл-Ка-Сэ-эМа.
Пришла бумага - и привет!
Потом, насупив люто бровь,
Старик Безпальчев был суров,
И что же? Флот, в конце концов,
Не досчитался подлецов,
Поскольку тот, не будь похерен,
Пошёл бы в замы, я уверен!
Вы не шепчитесь меж собой,
Мол, почему такой я злой:
На Новый год, полста четвёртый,
Две жертвы тайного аборта,
Вдвоём без берега сидели -
Пылёв и я, вдвоём сгорели,
За то, что утром накануне
От физзарядки сачканули.
А подлый Титыч предал нас,
Как и других ребят не раз.
А Лемеш дал не в бровь, а в глаз,
Сказал: - Не увольняю вас.
Одну отраду в боксе ждёшь,
Коли с ним в пару попадёшь:
За увольнительных невыдачу
Набить большую морду Титычу.
Придумав это, был суров
Изобретательный Пылёв ...
Блюдя Устав и дисциплину,
Я так страдал, ну хоть женись!
Вообще, заманчива картина:
Из части на ночь удались,
Благословясь, крути бАбину -
Ядвигу, Зину или Нину, -
За всю занюханную жисть!
Но вот какая закорючка:
Курсант - не Ротшильд и не Кац,
Хватает лишь его получки
На «караси» и авторучку,
Но не хватает на матрац,
Который после ЗАГСа сразу -
Первостатейный элемент,
Необходимый инструмент,
Фундамент, пьедестал и база.
У нас один чудак женился.
Наверно, слишком накалился
И, не сдержавши ярый пыл,
Когда, проклятый, заблудился,
На месте тёщей пойман был
(Или - бывает! - полюбил).
А может понял он, что в Риге
С суконным рылом - не любовь,
Когда какой-нибудь задрыге
Плетёшь любовные интриги,
И бортанёшься тут же вновь ...
- Давай-ка за него стаканчик!
И пусть его рассудит Бог,
Когда ему немного раньше,
Чем нам, жена наставит рог.
- Супруг! Счастливо наслаждаться!
Вослед взирал нам грустный Боб
И шёл к заветному матрацу,
Уже свое, сказавши «гоп».
Уж ты-то, братец, влип надёжно,
Спеша отдать природе дань
(Как тот педикуль и политань),
В одну телегу впрячь не можно
Коня и трепетную лань.
А мы, хотя и не женаты,
Зато свободны! Потому -
Не бздо, продуемся, ребята,
И на подножном, на корму ...
А помните жизнь Ступакова?
Её ведут - ну что ж такого?
И жизнь у Керимбекова -
Хоть есть жена, а ... трахать некого!
В хвостах, без берега помногу
Сидел женатик, грустный Боб.
Но как-то озверел, ей-богу!
Пошёл судьбе в атаку, в лоб:
Деваху тихо затащил
В наш класс с училищных танцулек,
Там свет зачем-то погасил,
Столы содвинул. Ну и жулик!
Во тьме зубами клацая,
Он занялся в прострации -
Увы! - не навигацией,
Не ОМЛ, не тактикой, -
Любви сугубой практикой.
Хоть танцы игнорирует,
Но как функционирует!
Он не Максим, а просто Борька,
Хотя и Пешков, но не Горький.
Оно - когда как повезёт...
Вдруг в дверь - не ангел - Лемеш, чёрт!
По стойке «смирно» Боб встаёт,
А брюки, словно ботопорт
Перед проходом корабля,
И «тэтта» более нуля,
А если измерять от носа,
То много меньше девяноста,
Деваха в дверь, а Лемеш в лёд:
- Я, Пешков, вас не одобряю,
Что вы здесь делаете? - Тот
(Заикой был): - П-па-ппп-втаряю.
Хоть я заметить должен, братцы,
Любой начнёт здесь заикаться.
И хоть Пешков он (но не Горький),
Хоть не Максим, а просто Борька,
Сказали мы ему - учись,
Любови хочешь - подтянись!

...Идут с учёбою дела,
Пульсуют мозга биотоки,
Хоть с напряжением высоким,
Но сила тока так мала!
По вечерам тупеешь глухо,
Калган науками набит,
Что даже кажется - из уха
Огрызок формулы торчит,
И всё идёт по старой схеме:
Сначала сдать, потом забыть.
Ох, нелегко в такой системе!
Скорей диплом бы получить!
Хотя ещё и многовато
Его придётся ожидать,
Не бздо, продуемся, ребята,
Лишь год осталось продувать!
Лишь не заело б поддувало,
Пока продуемся. Потом -
Прямой дорогой в адмиралы
Со звонкой песнею пойдём!

...Был Юра Торопов неглуп,
Но как он горек, Сонькин суп,
К концу поэмы лишь поймёт,
Когда до выпуска дойдёт
Несостоявшаяся пара.
И это подтвердит легко
Любитель оперетт Захаров,
Влюбившийся недалеко.

...Заходим с Моном в кабачок.
Вино. Хотя не пятачок,
Но наскребли на триста грамм
И по мороженому нам.
Стоим, на мрамор примостив,
Патруль заходит - три солдата,
Майор! И нам не отвести
Глаз от его стального взгляда -
Удав и кролики! Но вдруг,
(Ах, Мон, находчивый мой друг!),
Не отрывает взгляда, но
Мешает ложечкой вино!
И я хлебнул глоток голодный,
«Чай, - говорю, - совсем холодный»,
В глаза майора глядя вдовьи
С невыразимою любовью.
Ушла «губа», ушёл майор,
Ушла тоска, ушёл минор!
Ну, как не оценить навек
Могучий Монов интеллект!
Была весенняя пора.
Я как-то ночью вылез
В охрану нашего двора,
И был со мной однофамилец
Любимчика царя Петра...
...Сидит одна, колени гладя,
Боярыня, чулочков без.
Я шёл вперёд, на окна глядя,
Генералиссимус исчез!
И вдруг увидел - ё-моё!
На фоне лунной красоты
Фельдмаршал за ногу её
Влачит, боярыню в кусты,
Под окнами, где малый кубрик.

...Вернулся в утомлении,
Как будто он 500 Америк
Открыл - не в увольнении -
В пожарном отделении!
О, собачковцы и салаги!
А помните футбол тогда?
Какие собирал аншлаги -
Наш матч «Невязка - Щеколда»!
Припоминаю, мяч по бровке
Ведёт - настырен, невесом,
Как бес, отчаянный и ловкий,
Володька Симаков, Самсон.
Навстреч ему, срывая дых,
К кольцу или воротам рвался
Мохнатый, чёрный и губастый,
Неукротимый Блах Рудых.

...Веселье общее наступит,
Коль в третьем взводе - о, Аллах! -
Науменко с Турчанским вступят
В бой на повышенных тонах.
Не мог сдержать настырный Граф
Своих дисциплинарных прав,
И лезли из него они
В виде нарядов в гальюны.
Вообще же, дружными мы были,
И солидарность - наша сила,
Как это доказал Симон.
Спешил из увольненья он,
И видит - на земле побитый
Краснопогонный индивидуй.
По человечеству скорбя,
Спросил: «Родимый, кто тебя?»
Глаза открывши, тот изрёк:
- Да ваш один, зовут Валёк.
«Валёк?! Так н-на тебе ещё!
Остался тот лежать сморкая,
И зубом золотым сверкая,
Симон в училище пошёл,
Где твёрдо доложить сумел ,
Что замечаний не имел...

* * *

























ГЛАВА 6 . В С Ё !
-------------------------------
Весь третий курс, как звери, мы
Долбаем артиллерию,
И смысл всей жизни в этом мире -
ПАС-Веди-Два, потом Четыре,
МПУАЗО, и ЦАС, и ЗАС ...
А перед самой смертью Сталин
Февральский подписал приказ,
И мы подводниками стали,
И на полгода дольше нас
Устройству лодки обучали.
И, к удовольствию подруг,
Похерен отпуск как-то вдруг ...
В полста четвёртом напоролись -
Наш выпуск оттянули весь.
На ОМЛ - «Вопросы есть?»
Встаёт Пылёв: - За что боролись?!
Уже ботинки просят каши,
Клеша прожёг, суконки нет,
Бушлат изжёван, хоть в парашу ...
«Боролись плохо! » - был ответ.
С огромным опытом с откоса
Плечом легко столкнули ГОСы
(За восемь сессий есть сноровка!)
И двинулись на стажировку ...

... Вернулись, и в хорошем стиле
Подруг на явках навестили.
И оказалось - здорово!
(Нас кое-где уже простили,
Кого-то даже позабыли).
Полундра, Юра Торопов!
И всё прошло, как всё пройдёт.
Ну, вот мы и подводники!
Январь. Полсотни пятый год,
День двадцать пятый настаёт
Согласно Ежегодника.

... Надоедаю до зевоты,
Прости, поэзия, меня!
Важней насущные заботы
Уже сегодняшнего дня,
Того, что наше воеводство
Четыре с лишним года ждёт:
Сегодня наше производство.
Сегодня скажут нам - «Вперёд»!
Приказ, волненье, построенье,
И поздравленья, и врученье,
Обед, веселие, аврал
И бал, который я ...видал.
(Простите, ежели сгрубил,
Меня Лузанов научил).

...О, собачковцы, очкомёты,
Сачки, салаги, кореша!
Всё позади! Уже!.. Но что-то
На строчки просится душа...
И вот (пожалуй, не напрасно)
Стоим в строю последний раз.
Начальство радостно и праздно:
Ещё б! - избавились от нас!
Мигнул я Лемешу, мол, на-кось!
Диплом и кортик получил!
(О, сколько я потом на закусь
Консервных банок им открыл!)...
Идём погоны примерять,
Уже рыча: «Мансур, опять!»
И полчаса, по крайней мере,
Пред зеркалами я ходил,
И из уборной выходил
Подобно утренней Венере,
(Когда, приняв морскую стать,
Богиня едет зашибать).
Раскрыты праздничные зала
И первокурсников хлебала.
Ну что ж, хлебнёте здесь и вы...
- А ну-ка, смирно! Да, вы, вы!..
Столы накрыты. Рюмки... Сэры!
Ищу глазами, где стакан.
Закусок разных - Кордильеры,
Напитков - Тихий океан!
Вот за столом большое КТО-ТО
Сиять наградами взошло,
И тост заздравный, вроде что-то:
«Сарынь на кичку!» - и пошло!
Держись, портвейны и мускаты,
И ты, «Московская», держись!
Давай, заглатывай, ребята.
За всю занюханную жизнь
Ну, показали лейтенанты
Тогда сугубые таланты,
Что ошарашенный сидел
Где, мол, труды, - политотдел...
Вот Чупраков. Курсант примерный,
На семинарах - только пять,
Орёт набор частушек скверных,
Нач.ВВМУЗ-ов лезет обнимать.
Шмарко, скромняга и тихоня, -
Официантку жмёт в углу,
А Шаврин, облегчившись, стонет,
Стянувши скатерть, на полу.
Какой завал, какой бон-тон!
У всех с отличием диплом.
Мы тоже за столом сидим
Специалисты по компасам
Кап-раз Попцов, кап-два Мурзин
И лейтенант (понятно, я сам).
Тот гипертоник, тот диетчик.
Сочувствую! И потому
За ваши сердце, почки, печень
Придётся пить мне одному.
Им, вдохновенен и прекрасен,
Такую речь сказал затем:
- П-ппоказывает, я с-согласен,
К-к-к—компас на Север. А... з-ззачем?
Наука нас ли-и-шает с... ск,альпа,
Потом выходим мы в ти... в тир,аж.
Я не согласен с синус альфа,
Я ув,ук,увважаю б- бблямду аш!

...П-пполезное портвейна млеко
И мин-н-н-неральная в,ода.
Вот альфа Лиры - это Вега!
А -а-а точка Овна - это дааааа! ..
Товарищ Лемеш, В,вы ко мне?..
Дай пять, Г-григорь Иваныч, л-ллапу!
Дай, пёс, на счастье лапу м-м-мне!
Ведь я любил тебя, как папу!..
Ты ош-ш-шибалсяаа, я не фраер,
Который Ригу (г,к !) посетил.
Я курс училища, как с-с-стайер,
Прошёл ... И звёзды получил.
А ты был, всё же, Канис Майор!..
А впрочем ... Я т-тт-тебя пп-простил ...

Из первокурсников-курсантов
Назначен взвод дежурства для,
Из тех блестящих лейтенантов
Повзводно ставить штабеля.
Перегружали нас на койки
Во всех рыгалиях плашмя.
А что? Законная попойка.
Лежим, тем боле, не шумя.

Но это только был обед,
А в восемь вечера - банкет.
И там мы снова постарались,
Опять как следует, надрались,
Опять измученно сидел, -
Где, мол, труды, - политотдел ...

Ещё была, как девочка,
Вдова кап-три Романчука,
И с нею, лучшей из Ларис,
Я взял на вальсе первый приз.
Потом закончил я уже
На самом верхнем этаже,
Где «Ригас юниверсал вэйкалс»:
В «Астории» коньяк я трескал-с.
А после - Маскавас иела,
Сто тридцать девять (со двора) ...

... Как, ночь, ты быстро пролетела!
Опохмелиться нам пора ...

А в кубриках уже успели
Убрать матрацы и постели,
Там голая, как бога мать,
Стоит железная кровать
После банкета на ночёвку
Устройся, если есть девчонка.
Прощайся. (Может, пригодиться!
Тем боле, надо объясниться).
Прощайте, рижские подруги!
Нельзя вам с нами: мир в испуге,
А вдруг война! Убьют же вдруг.
Торпеду пустят - и каюк!
Без нас танцуйте буги-вуги,
А нам теперь уж недосуг.
И после нас ведь выпуск будет,
Танцуйте, что - они не люди?
Да нет, мозги вам не верчу,
Живём уже эпохою,
Всё, что было по плечу,
Теперь всё это ... побоку!
Ядвига, Валя Черваков
Довольно стилей и толков,
Зинуля, я ведь не последний -
Турецкий Авка - мой наследник.
Нинок, и ты во всей красе,
И исходящие, усе,
Прощайте, Рижские подруги,
Дорога наша далека,
Пройти сквозь штормы и разлуки -
Лихая доля моряка!

Мне показался где-то стон ...
Не плачь, ты ж каменная, вроде.
Отдай нам звёзды для погон,
Усталый памятник Свободе!
А в руки мы тебе фужер,
Держи всю жизнь, а не минуту,
За наш всегда попутный ветр,
За наши под килем три фута!

Пылёв всю ночь пиратски пил,
Он дал купеческий загул,
Получку всю на джаз спустил,
Заказывая «Истамбул».
«И-йй-эх! В Стамбуле -
Константинополе
в ус не дули,
сладкое вино пили,
ото-щали, как Мефистофели,
фасов нет,
остались профили ...»
Под утро он, уставший страшно,
Поехал на такси домой -
От кабака «Луна» до башни,
Зовущейся «Пороховой», -
Последний бросив четвертной,
(Кабы в такси был счётчик лага,
То от «Луны» и до ворот -
Противолодочным зигзагом
Не больше метров пятисот!)
К чему играть с судьбою в прятки,
Когда назначен на Камчатку!

А вот где для ночёвки место
Нашёл наш юный Алик Тестов?..
Да нет! О, подозренье мерзкое!
По Крастмаля всю ночь гулял,
В ушко подруге напевал
Он песни пионерские!
К утру поцеловать застенчиво
В себе он смелости нашёл
По случаю вступления
Подруги в комсомол.

А что подруге говорил
Той ночью Юра Торопов?
Слов о любви наговорил,
Наверно, на три короба!

А Мон, не взявши бюллетень,
Таки нарвался: или-или,
Так, что счастливца через день -
Готов, стиляга, - оженили!
Читать далее …